|
Наум Шафер. День Брусиловского "В воздухе пахнет грозой"
Опять-таки, забегая вперёд, скажу, что, вопреки намёкам Брусиловского, я не стал сочинять новую мазурку. Уж больно она мне нравилась... Проявив упорство, я даже поступил наоборот: в начале следующего года заново тщательно отредактировал её. Вероятно, мне были дороги в ней какие-то бессарабские интонации, связанные с детством. Но совет Учителя крепко запомнил, и уже после разрыва е ним выдал вокальный цикл на стихи Михаила Эминеску, использовав фрагменты тем из своего же собственного танцевального опуса. Но это произошло уже четыре года спустя, в 1956-ом году.
А тогда, в декабре 1952-го года, Брусиловский с горечью сказал:
- Жаль, что Эминеску мне довелось читать только в переводах. Румынского-то я не знаю. Но интуитивно чувствовал, что переводы были отличные, и, видимо, не с подстрочника, а с оригинала и хорошо передавали его поэтику. Но вы-то, вероятно, всё читали в оригинале? Так?
- Конечно. Нам в школе задавали учить наизусть некоторые его стихи.
- Какие же? Вы их помните?
- Кое-что помню.
- И даже можете продекламировать? Мне было бы интересно послушать фонетическое звучание этих стихов.
И тогда я начал читать своё любимое стихотворение, которое выучил наизусть ещё во втором классе:
Че те лежень, кодруле,
Фырэ плоае, фырэ вынт,
Ку кренджиле ла пэмынт?
- Дече ну’ маш легэна,
Дакэ трече время мя! - и так до конца...
- Что вы читали? - задумчиво спросил маэстро.
- Лирический герой обращается к лесу: почему ты качаешься и клонишь к низу свои ветви - ведь нет ни ветра, ни дождя?! А лес отвечает: потому и клонюсь, что прошло моё время, приближается осень, дни становятся короче, а ночи - длиннее...
- Д-да-а-, - печально протянул композитор. - Сильнейший поэтический образ. Ветра нет, а лес качается и клонится к низу, потому что прошло его время... Вот так и мы: есть ещё порох в пороховницах, есть новые замыслы и проекты, но время наше прошло... Такое стихотворение в переводе мне не попадалось. Я запомнил другое стихотворение Эминеску на похожую тему. Там тоже лирический герой обращается к лесу: мол, сколько лет я прихожу к тебе в гости - уже успел состариться, а ты - "вечно зелен, вечно юн"... Тоже замечательный образ. Но то, что вы прочитали, сильнее и глубже.
Я было хотел прочитать ещё начало поэмы "Лучафэрул", но Брусиловский, как бы сбросив оцепенение, встряхнулся и с вызовом спросил:
- Почему вчера в театре вы проявили такую жестокость по отношению к Борису Григорьевичу Ерзаковичу?
И я сразу же стал действовать по плану, разработанному в трамвае, когда ехал к своему Учителю.
- В каком театре? - прикинулся я. - Ни в каком театре я вчера не был.
- Как это не были? А кто лишил Ерзаковича бутерброда с ароматно пахнущей ветчиной? Пока он разговаривал с вами, очередь его прошла, и ему достался бутерброд с вонючей килькой.
- Ну а я-то причём?
- Как причём? А кому он прочитал целую лекцию об афри... афри... афри... Перед кем он устанавливал модель... модель...
- Да не был я вчера в театре!
- В самом деле? Ну это на него похоже. Он иногда путает моих учеников. На днях мы с ним обсуждали две песни - Байкадамова и Гейльфуса. Так что вы думаете? Встретив Байкадамова, он выложил ему претензии, которые относились к Гейльфусу. И, естественно, Гейльфуса отчитал за промахи Байкадамова. Оба молодых композитора были в шоке.
- Меня он не отчитал, поскольку мы не виделись.
Брусиловский растерянно почесал себе затылок:
- Интересно, кому же он прочитал лекцию об афри... афри...Ха! Ну и ну!
Мне самому стало неловко от своей игры, и я взмолился:
- Евгений Григорьевич, я у вас засиделся...
- Куда вы торопитесь? Мы же с вами не договорили. - Видно было, что композитору было не по себе после телефонного разговора с Москвой, и он не хотел оставаться один. После некоторой паузы он снова спросил:
- Так о чём мы не договорили? На чём остановились?
- Мы остановились на том, что Борис Григорьевич Ерзакович прочитал кому-то какую-то лекцию.
- Нет, мы не договорили о том, какая разница между румынским и молдавским фольклором. В принципе вы правы - большой разницы нет. Но между ними есть это самое "чуть-чуть", благодаря чему истинный музыкант сразу определит исполнителя - румын он или молдаванин.
- А как определить?
- А вот так... Мне, право, смешно, что коренной ростовчанин должен такие вещи объяснять коренному бессарабцу. Так слушайте. Возьмите одну из самых популярных мелодий - "Чокырлие", то есть "Жаворонок". Разве румыны и молдаване исполняют эту затейливую штуку одинаково?
|