|
Книги и работы Наум Шафер. История моих псевдонимов
- А вот мы сейчас посмотрим! - с самоуверенным торжеством воскликнул Адамейко. - Товарищи, прошу тишины для объявления важного сообщения. Сейчас вы все станете свидетелями великолепного зрелища. Вы увидите, как непьющий Наум Григорьевич до дна осушит фужер... не с шампанским, нет, а с ядрёной водкой. Итак, провозглашаю тост! Предлагаю Науму Григорьевичу выпить за здоровье товарища Леонида Ильича Брежнева и за осуществление всех решений, намеченных двадцать пятым съездом Коммунистической партии Советского Союза! Ура!
За столом воцарилась настороженная тишина. Все мгновенно поняли жестокость тоста по отношению к бывшему политзаключённому, который в данный момент должен выдержать испытание на лояльность к политике коммунистической партии и возвысить свой голос в честь её решений и постановлений, которые смогут быть осуществлены только при наличии крепкого здоровья у нашего дорогого Леонида Ильича. Рядом со мной сидел учитель истории Василий Афанасьевич Солодченко, капитан в отставке, ветеран войны и труда. Он наклонился к моему уху и прошептал:
- Наум Григорьевич, выпивайте скорее. Я хорошо знаю характер нашего юмориста. Если не выпьете за все решения комплексно, он заставит вас пить за каждый пункт этих решений в отдельности, а потом уже персонально за здоровье Брежнева. Так что выпейте сразу, и дело с концом...
И я выпил. Раздались громовые аплодисменты и восторженные выкрики типа: "Кто бы мог подумать!", "Ну и Наум Григорьевич!", "Да с ним просто невозможно соревноваться!", со всех сторон мне стали протягивать нанизанные на вилках ломтики лимона и колбасы...
Понимая, что лояльность убедительно доказана и что через несколько минут меня неприлично развезёт, я поднялся из-за стола, пожелал всем весёлого отдыха и, сославшись на нездоровье жены, попросил разрешения удалиться, надел пальто и вышел на улицу...
И тут на свежем воздухе меня стало качать по всем направлениям. Я сел в первый попавшийся автобус, который повёз меня не на улицу Дзержинского, где жил, а прямохонько на тракторный завод, откуда я пешком добрался до дома аж во втором часу ночи... Дверь открыла Наташа - на ней не было лица:
- Я уж не знала, куда звонить - то ли в милицию, то ли в морг...
В ответ я запел... Нет, не "Шумел камыш", а "Угас огонь вечерней зари", за что тут же получил высшую похвальную оценку: "Пьяница несчастный!"
Другой розыгрыш был более серьёзным, и более жестоким. Дело в том, что во второй половине 70-х я стал "пробивать" в московском издательстве "Советский композитор" свою книгу "Дунаевский сегодня". Вначале она была принята вполне благожелательно, а затем вылетела из плана на целых семь лет по дурацкой прихоти некоего доморощенного шутника, которого привёл ко мне домой Марат Динерштейн как любителя музыки Дунаевского. Намеренно не называю его фамилии, потому что, во-первых, поняв свою вину, он потом чуть ли не на коленях просил у меня прощения, а во-вторых, его уже нет в живых, и я не хочу тревожить тень усопшего. А произошла эта история таким образом.
Карагандинский театр музыкальной комедии привез в Павлодар свой спектакль "Вольный ветер", поставленный по знаменитой оперетте Дунаевского. И в газете "Звезда Прииртышья" была напечатана моя рецензия, разумеется, за подписью В.Жуковской. Конечно же, и сам Марат, и его дружок отлично знали, кто скрывается за этим псевдонимом - тем более что в Павлодаре о Дунаевском никто, кроме меня, не писал. Вертлявый и юркий дружок стал сразу же рассыпаться в комплиментах:
- Прочитал вашу рецензию. Здорово! Я ведь обожаю Дунаевского... Знаю, что в Москве готовится к изданию ваша книга. Но не хватает терпения дождаться ее выхода. Может быть, вы мне позволите прочитать ее в рукописи. Ведь у вас наверняка должен быть второй экземпляр.
- Пожалуйста! - с искренней готовностью ответил я. Мне всегда льстило, когда кто-то проявлял интерес к моим писаниям об Исааке Осиповиче.
Дней через десять приятель Марата вернул мне рукопись.
- Здорово! - сказал он. - Ничего подобного не читал прежде. Но вот у вас есть специальная глава, где вы анализируете интерпретацию "Вольного ветра" в различных опереточных театрах. И очень ловко туда включили свою рецензию на спектакль карагандинцев. Вы не боитесь, что вас могут обвинить в плагиате? Ведь в "Звезде" рецензия напечатана за подписью В.Жуковской.
- Не боюсь, - ответил я. - Во-первых, в Павлодаре каждая собака знает, кто тут пишет о Дунаевском. А во-вторых... во-вторых, до Москвы "Звезда Прииртышья" не доходит.
|