|
Н.Шафер. Дунаевский сегодня. Знаем ли мы Дунаевского?
Именно хороший концертный номер! Эта мысль не покидает нас на протяжении всего времени, когда мы смотрим новый вариант "Богатой невесты", потому что и оркестр, и хор под управлением Э. Хачатуряна звучат как на концертной эстраде. Здесь уместно оговориться, что Э. Хачатурян - прекрасный дирижер, и успех многих фильмов обусловлен и его участием в их музыкальном оформлении. Но с Дунаевским вряд ли стоило соревноваться. Во-первых, никакое дирижирование, даже сверхинтересное и оригинальное, не заменит своеобразия авторской манеры. А во-вторых, в новом варианте оказалось нарушенным единство экранного действия и музыки.
Возьмем для примера эпизод уборки хлеба, тот самый эпизод, где звучит марш женской бригады "А ну-ка, девушки, а ну, красавицы!". У Дунаевского песня звучит с неподдельным задором, с теми характерными для него интонациями в начале припева, которые никогда не сбиваются на крик, а наоборот, помогают "выстроить" музыкальную фразу. В соединении г кадрами, где едва ли не в прямом смысле слова изображается битва за хлеб, песня оказывает необыкновенно эмоциональное воздействие на всех сидящих в зрительном зале. И это понятно: комплексный зрительно-слуховой образ способен увлечь, заразить, потрясти с необыкновенной силой. У Хачатуряна же песня звучит ровно, добротно, концертно, и против подобного исполнения трудно было бы что-либо возразить, если бы песня действительно звучала на концертной эстраде. Но возникло явное несоответствие между звуковыми и зрительными компонентами, в результате чего великолепные кадры пырьевской ленты потускнели, поскучнели.
В том же номере "Советского экрана", где выступил Е. Помещиков, была опубликована небольшая заметка молодого критика М. Михайловой, которая впервые увидела "Богатую невесту" лишь сейчас - разумеется, новый вариант. Говоря о том, что сцены уборки хлеба полны "могучего упоения радостью труда", она соотнесла их с трудовым энтузиазмом 30-х годов, "когда, казалось, люди были способны сделать невозможное, да еще с улыбкой на усталых лицах"14. Все это верно, но жаль, что критик не имела возможности сопоставить оба варианта фильма: она смогла бы убедиться, что ее слова более всего имеют отношение к первому варианту. Ведь даже при самой богатой фантазии трудно догадаться, сколько кадров авторы "восстановления" выкинули из сцены уборки хлеба, сколько в связи с этим пропало отличных музыкальных кусков.
Сокращения коснулись не только сцены уборки хлеба. Возьмем еще один эпизод. В первом варианте фильма сторож дед Наум, разогнав из всех укромных местечек целующиеся парочки, с облегчением произносит: "Ну, кажется, все спят". Но не успевает он присесть на скамейку, как подскакивает: его буквально подбросила песня. Лирическая песня "Теплыми стали синие ночи" неожиданно зазвучала ликующе, как апофеоз любви, и несчастный дед Наум, подгоняемый невидимым хором, снова забегал со своим ружьишком, разыскивая приютившихся влюбленных.
Во втором варианте едва дед Наум произносит свою фразу и делает попытку присесть, как камера моментально переключается на лунную речку с кувшинками - звучит тихая "водяная" мелодия, и на этом эпизод заканчивается. Остается ломать себе голову над тем, чем мог помешать авторам "восстановления" эпизод со стариком сторожем, эпизод, который всегда вызывал добрый смех в зале. К какой категории отсева его следует причислить: к "рюшкам", "завитушкам" или "отрубям"?
Когда в 1958 году Григорий Александров переозвучил "Веселых ребят" и Леонид Утесов запел с экрана голосом Владимира Трошина, многие деятели искусств, любители музыки и кинозрители бурно запротестовали, в результате чего кинорежиссер вынужден был через некоторое время восстановить старую фонограмму. Помнится, что Юрий Филимонов, принявший участие в телевизионной передаче "В гостях у Леонида Утесова", сострил, что в "Веселых ребятах" Трошин поет "трошки не так", как Утесов. Но теперь, когда справедливость восторжествовала и мы вновь получили возможность смотреть и слушать "Веселых ребят" в их первоначальном виде, хочется сказать, что Трошин пел... великолепно! Рискну заметить, что он здесь превзошел самого себя, что это едва ли не лучшая его запись. Не говоря уже о песенке "Сердце", он с такой сердечной проникновенностью исполнил знаменитый "Марш веселых ребят", что невольно заставил слушателя по-новому "пережить" его: сохранив замечательный мажорный пафос марша, он неожиданно оттенил его глубокую лиричность. В общем - очень жалко, что эти записи не попали в наш обиход, что они не перезаписаны на пластинку и не звучат по радио. Но в фильме петь должен все-таки Утесов. В противном случае фильм теряет свою историческую ценность, становится "подделкой". Когда переозвучивается голос малоизвестного актера, это не так заметно, но невозможно примириться с тем, что переозвучиваются "звезды" нашего искусства.
|