|
Книги и работы Наум Шафер. Максим Горький и Павел Васильев
Конечно же, Павел Васильев видел, что Горький в определённом смысле стал рупором партийных догматиков. И в то же время отлично сознавал, что его не подкупишь, что он был и остался человеком светлой и самоотверженной души - таким, каким представал в своих великих творениях. Ну а Горький, в свою очередь, тоже понял, что Васильев писал ему искренно, от всей души и что в его самобичевании нет ничего фальшивого и раболепного. Ответ писателя, опубликованный 12 июля 1934 года в "Литературной газете", именно об этом и свидетельствует:
"Я не стал бы отвечать Вам, Павел Васильев, если б не думал, что Вы писали искренно и уверенно в силе Вашей воли. Если этой воли хватит Вам для того, чтоб Вы серьёзно отнеслись к недюжинному дарованию Вашему, которое - как подросток - требует внимательного воспитания, если это сбудется, тогда Вы, наверное, войдёте в советскую литературу как большой и своеобразный поэт.
О поведении Вашем говорили так громко, писали мне так часто, что я должен был упомянуть о Вас - в числе прочих, как Вы знаете. Мой долг старого литератора, всецело преданного великому делу пролетариата, - охранять литературу Советов от засорения фокусниками слова, хулиганами, халтурщиками и вообще паразитами. Это не очень лёгкая и очень неприятная работа. Особенно неприятна она тем, что как только дружески скажешь о ком-либо неласковое или резкое слово, тотчас же на этого человека со всех сторон начинают орать люди, которые ничем не лучше, а часто - хуже. Так было в случае с Панфёровым: немедленно после моего мнения о небрежности его работы на Панфёрова зарычали, залаяли даже те люди, которые ещё накануне хвалили его. Этих двоедушных беспринципных паразитов пролетариата нужно ненавидеть, обличать, обнажать их гнусненькое лицемерие, изгонять из литературы так же, как всякого, кто так или иначе компрометирует советскую литературу, внося в неё всякую дрянь и грязь".
Письмо Горького - яркий документ в защиту Павла Васильева. Казалось бы, здесь нельзя найти ни одной фразы, ни одного слова, которому можно было бы придать противоположный смысл. Здесь и подтекста особого нет, благодаря которому легче было бы переиначить смысл сказанного. Всё ясно, как Божий день: Горький, как когда-то говорил Пифагор, делал великое, не обещая великого. Однако Сергей Шевченко в упомянутой выше книге растолковывает слова писателя как "безадресное ворчание о двоедушных беспринципных паразитах", присовокупляя при этом, что тут в целом "не более, чем сотрясение воздуха". Мало того, войдя в раж, Шевченко делает вывод, что своим ответным письмом Горький "узаконил" (так и написано: "узаконил"!) травлю Павла Васильева.
...Должен сказать, что здесь у меня невольно опускаются руки, и я не уверен, стоит ли в таком случае вообще вступать в полемику. Можно ли полемизировать, когда на дворе стоит ясный солнечный день, а тебе талдычат, что это - тёмная ночь без луны и звёзд?
Безадресное ворчание? Да в том-то и сила горьковских слов, что они адресованы не конкретно Иванову, Петрову, Сидорову, а обобщают жуткое явление эпохи социализма, когда справедливая критика, исходящая из уст знаменитой личности, трансформируется у бесстыдных приспособленцев в смертоносную дубину, при помощи которой они расчищают себе путь на верхушку власти!
Сотрясение воздуха? Да это же сотрясение тех социальных основ и той гнилой почвы, на которых произрастают ядовитые семена холуйства, беспринципности и беспардонного карьеризма! Примазывающихся к социализму подлых людишек Горький со всей силой своей человеческой и писательской страсти призывает ненавидеть, обличать, обнажать их гнусненькое лицемерие и изгонять из литературы вообще.
А ведь в ответном письме Горького содержится к тому же и чёткое признание "недюжинного дарования" Павла Васильева, и пророческое предсказание, что он войдёт "в советскую литературу как большой и своеобразный поэт". В самом стиле здесь чувствуется какое-то романтическое упование...
И это называется - "узаконить" травлю?! Я лично позавидовал бы любому поэту, которого бы ТАК травили...
Вероятно, Сергею Павловичу Шевченко, опытному прозаику, в данном случае просто изменило стилистическое чутьё. Или он попал под влияние экстремистски настроенных "демократов"...Теперь его нет, и я не услышу ответных реплик. Впрочем, я их не слышал и при его жизни. Он с очаровательной улыбкой выслушивал мои доводы, которые я привёл выше, и... молчал. Это при его-то всем известной темпераментной реакции на любые спорные темы!
|