|
Н.Шафер. Дунаевский сегодня. Дунаевский и оперетта
Разумеется, краткий пересказ содержания - это еще не характеристика. А спектакль действительно своеобразен - пожалуй, даже уникален. И не только потому, что в нем чудодейственно воскресли мелодические образы Дунаевского, что героем здесь является сам композитор, а в репликах действующих лиц декларируются его эстетические принципы. Примечательная особенность - в попытке суммировать творческие идеи композитора, претворив их практически в самом строе спектакля, в его музыкальной драматургии.
Как же В. Витковский использовал заимствованный материал? Структура целого такова, что музыка из "Женихов" звучит лишь в тех сценах, которые непосредственно относятся к истории постановки первой советской оперетты. Остальные эпизоды основаны на музыке из других произведений - оперетт и кинофильмов.
В. Витковский нашел очень меткий прием - прием двойной пародии, помогающий продемонстрировать нелепость штампов старой оперетты. Речь идет о сцене репетиции, когда Распевская и Лысогоров, не вникая в смысл того, что они поют, исполняют озорной русский дуэт в типично неовенском стиле, с нарочитым утрированием чувств и с потугами на оперное пение - примерно так, как привыкли исполнять "Веселую вдову" или "Сильву". Таким образом, к пародийной самой по себе музыке (Дунаевский скомбинировал здесь интонации старинных вальсов и чувствительных песенок, чтобы подчеркнуть стандартность чувств персонажей) В. Витковский добавляет неовенскую манеру исполнения - и добивается нужного эффекта.
Музыка из "Женихов" далее использована и в других сценах репетиции (дуэт маркёра и гробовщика, квартет женихов), а также преобразуется в узловых, особенно напряженных моментах действия (трио Распевской, Лысогорова и Полумесяцева, большой ансамбль в финале), где на какое-то время стирается грань между сюжетом "Женихов" и содержанием самого спектакля. В связи с этим необходимо более конкретно сказать о музыкальной драматургии спектакля.
Легче всего было бы отнести работу Омского театра к тем опереточным "ревю", которые создаются различными авторами на музыку известных композиторов. И действительно, мы здесь найдем ряд самостоятельных эпизодов со вставными песнями, дуэтами и танцами; их нетрудно переставить или даже изъять без какого-либо ущерба для спектакля в целом. Но разве механическое соединение хороших музыкальных номеров без драматической спаянности не свойственно подчас и "законной" оперетте? Еще в 1957 году в статье "Оперетта - как она есть" В. Шитова и В. Саппак иронизировали: "А ну-ка, спой нам", - должен сказать герою кто-нибудь из действующих лиц, чтобы тот смог начать свою арию. Извиняющиеся за музыку реплики, вроде "а помнишь ли ту песню?", "а вот я вам сейчас спою", - звучат почти во всех новых опереттах. У классиков оперетты этого не было! Переход к музыке был всегда связан у них с изменением эмоционального состояния героя. Музыка возникала естественно и закономерно, как, скажем, стихи после прозаического диалога у Шекспира или Мольера"20.
Вот и в спектакле омичей возникает аналогичная ситуация. "А вы петь не разучились?" - обращается Владимир Сергеевич с вопросом к Павлу Васильевичу, и тот, чтобы рассеять сомнения, начинает петь... романс Николая из оперетты "Золотая долина". С таким же успехом он мог бы спеть романс Максима из "Сына клоуна" или что-нибудь другое. Но это вовсе не значит, что романс Николая искусственно "втянут" в развитие действия спектакля. Павел Васильевич утверждает свое право петь взамен ушедшего актера - и номер выполняет двойную функцию: с одной стороны, он связан с развитием действия, с другой - напоминает слушателям чудесный романс из полузабытой оперетты Дунаевского.
А вот еще один явно вставной номер - лирическая песня "Разливается, рассыпается" из кинофильма "Дочь Родины", которую поет Владимир Сергеевич, ожидая свидания с Катей Захаровой. Вставной? Но ведь Владимир Сергеевич поет "Жду любимую, жду родимую, жду тебя лишь одну" - и он действительно ждет Катю, и действительно испытывает чувства, запечатленные в "чужой" песне. Не исключено возражение: этого мало, ибо в оперетте каждый музыкальный номер не только должен выражать чувства героя, но и раскрывать его характер. Вот что говорил об этом сам композитор: "Песни в оперетте должны быть универсальны, как бывают универсальны песни в кино, которые одновременно служат и развитию сюжета, и определению характеров..."21. Но разве Владимир Сергеевич не человек чуткой души и "нежного сердца"? Разве он не деликатен и не искренен в своих чувствах? И разве песня "Разливается, рассыпается" не помогает раскрытию его душевного мира?
|