|
Наум Шафер. День Брусиловского Прощание с университетом
Стpаницы: | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 |
И финал симфонии Брусиловского "Сары-Арка" как бы поддержал мои романтические устремления. Я его воспринял как доброе напутствие к тому, что задумал, как благословение на бескорыстный подвиг. Если ты являешься Личностью с большой буквы, то не имеешь права на ослабление своей активности в деле борьбы за общечеловеческое совершенство. Форма сонатного аллегро, выбранная композитором, оказалась весьма кстати. Долой абстрактную модель! Да здравствует слияние мечты и действительности! Да не иссякнет вера в светлый завтрашний день! Внутренний пафос и нерв Третьей симфонии Брусиловского - это радостное восприятие ликующей жизни. И моя сентиментальная слезливость трансформировалась в слёзы радости и счастья... Но конечно же в оптимистическом финале есть и ряд глубоко драматических эпизодов, чем-то напоминающих сцену вьюги в опере Глинки "Иван Сусанин". Это и понятно: ведь симфония создавалась в годы Великой Отечественной войны. Но общий колорит финала - напористый и жизнеутверждающий.
В связи с вышеописанным, не могу обойти стороной факт, имевший место несколько десятилетий спустя. В 2008 году в Москве, в издательстве "Композитор", вышла книга Евгения Трембовельского "Теоретические проблемы национального симфонизма. Алматинские симфонии Евгения Брусиловского". Тщательному анализу были подвергнуты лишь четвёртая, пятая, шестая и седьмая симфонии: им выделены отдельные разделы в книге. Третья же симфония оказалась за пределами глубокого анализа - ей было уделено несколько абзацев благоприятной, но всё же общей характеристики. Я позвонил в Воронеж, где в настоящее время живёт автор монографии, чтобы выяснить причину столь странного отношения к Третьей симфонии, которая является родоначальницей казахского симфонизма: она одухотворила всё последующее развитие оркестровой музыки в Казахстане. Ответ Трембовельского был предельно краток:
- Третья симфония Брусиловского носит сюитный характер, поэтому я не счёл нужным уделить ей особый раздел.
Не мне спорить с таким блестящим теоретиком, как Евгений Борисович Трембовельский. Но всё же, имея право на личную восприимчивость, попробую высказать своё мнение на этот счёт, ни в коем случае не претендуя на окончательную истину. Не считать Третью симфонию полноценной по жанру из-за её сюитного характера - это всё равно что не считать полноценной оперу "Кыз-Жибек" из-за её цитатного характера. Между тем даже противники Брусиловского вынуждены были признать, что именно с "Кыз-Жибек" начинается казахская опера. Брусиловский знал, что делал. Казахских зрителей и слушателей начала 1930-х годов, не имевших представления об оперном искусстве, надо было вначале привлечь знакомыми и любимыми народными мелодиями, поднятыми на иной уровень - в виде посоха, на который можно опереться, чтобы идти дальше и выше. И от оперы к опере - "Кыз-Жибек", "Жалбыр", "Ер Таргын", "Айман-Шолпан", "Алтын Астык", "Гвардия алга", "Амангельды" - композитор, чувствуя свою ответственность перед музыкальной культурой Казахстана, вёл своих слушателей дальше и выше, разбавляя народные мелодии своими собственными, симфонизируя драматургию, усиливая мощь хора и оркестра, изобретательно расцвечивая арии, дуэты и ансамбли, пока, наконец, в "Дударае" не дошёл до своей вершины: здесь уже почти полностью господствовала его самостоятельная музыка, создав бурную эволюцию в оперном искусстве республики, где он обрёл свою вторую Родину.
Третья симфония Брусиловского носит сюитный характер? Но давайте вспомним общеизвестный факт из истории русской музыкальной классики. Михаил Иванович Глинка не писал симфоний. У него есть великолепные симфонические миниатюры, написанные в форме увертюр или фантазий: "Камаринская", "Ночь в Мадриде", "Арагонская хота", "Вальс-фантазия"... Правда, одно из подобных сочинений у него называется "Симфония на две русские темы", но фактически это такая же десятиминутная фантазия, как и вышеназванные произведения. И что? О "Камаринской", например, П.И.Чайковский сказал, что в ней заключено всё будущее развитие русского симфонизма, "подобно тому, как весь дуб в жёлуде". И, перефразируя Чайковского, можно с уверенностью подтвердить, что именно в Третьей симфонии Брусиловского, несмотря на формальную "сюитность" каждой части, заключено всё последующее развитие казахского симфонизма, достигшего мирового признания на различных международных Фестивалях.
... И как раз при заключительных тактах симфонии в комнату вбежала Наташа:
-О! Я вижу, ты полностью собрался, все вещи уложены. Молодец! Но постой: почему у тебя глаза на мокром месте?
Мне через силу удалось улыбнуться и едва слышно проговорить:
- Я... я только что простился с Брусиловским... Он благословил нас на поездку в глушь…
Стpаницы: | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 |
|