Книги и работы

Панорама малой прозы

А вот - не угодно ли? - "Богу молись и черта не гневи!". В книге Поминова "Помню и люблю" этот афоризм был заповедью центристов. А в устах мудрой матери - это уже привитие холодостойкости при морозной погоде. Чтобы выжить. И продолжать делать свое дело. Кто сказал, что "переть на рожон" - признак большого ума?

Долг сердца подсказал писателю создать произведение, посвященное отцу. По формальным признакам это - повесть. Но не случайно в подзаголовке есть другое обозначение - "записки". И действительно, перед нами опять-таки серия бытовых миниатюр, складывающихся в жизнеописание родного человека, вокруг которого группируются другие выразительные личности. "Я не буду ограничивать себя никакими жанровыми рамками, - предупреждает писатель читателя, - не буду заботиться о сюжете и композиции. Я буду писать, как будет писаться".

Именно потому так легко и читаются эти записки, что в них нет нарочитого "угла зрения" и показного экспериментирования по части жанровых "слияний". Это - свободно льющийся рассказ, где тонкая наблюдательность объемлет необъятное (абсолютно стихийно!) и раскрывает объективный характер прекрасного, таящегося в самых грубых проявлениях быта. Уже в самом начале повествования, после мартиролога, запечатлевшего скорбный конец многочисленных дядек и теток, автор сообщает, что его отец впервые заговорил лишь в пятилетнем возрасте - и сразу с мата...

И в дальнейшем Поминов не всегда щадит отца, повествуя об обидах, которые он наносил людям. Но странное дело: чем чаще отец предстает в неприглядном виде, тем больше ощущаешь внутреннюю доброту его натуры и начинаешь понимать драму человека, который всю жизнь готовил себя для чего-то значительного и справедливого, но не мог этого осознать. Однако результат его неосознанной духовной целеустремленности налицо - в противном случае сыновья не были бы такими, какие они есть. Да простит мне читатель банальную истину: дети - зеркальное отражение своих родителей (хотя и не всегда). И если после их ухода наследники ощущают бездну свободного пространства, то в этом пространстве нет места памяти сердца и чистым помышлениям.

Любопытен рассказ о младшем брате, ставшем кандидатом филологических наук. Жизненные перипетии, в общем-то рядовые, приобретают утонченно-юмористический оттенок, благодаря верно найденной интонации. Поэтому читать интересно, хотя читать в принципе не о чем. Вот попробуйте так написать: чтобы читать было не о чем, но чтобы ты с интересом и сочувствием следил за судьбой героя... Хотите узнать секрет? Он кроется в той же подспудной любви к "родным и близким", а легкие воздушные строки страхуют автора от разлива горячих чувств.

Очерк "Дядя Коля"... Еще одно подтверждение неутомимого интереса к своему роду-племени. Исходная мысль очерка такая: "Говорят, что когда уходит человек, вместе с ним исчезает целый мир. Я не хочу, чтобы с дядей Колей ушел его неповторимый мир... Но что я могу? Я могу рассказать о дяде Коле". И далее автор повествует о вечном трудяге-шофере, умельце на все руки, замечательном муже и отце, добрейшем человеке, который жил с достоинством и умер с достоинством. "Я всю жизнь буду ему должен", - говорит писатель в конце очерка... Да, чувство благодарности - великое чувство. И очень редкое. К сожалению...

Мне кажется, что этюды Юрия Поминова универсальны в том плане, что они в одинаковой степени рассчитаны как на тех, кто редко берет в руки книгу, так и на тех, кто давно владеет искусством чтения. Для первой категории читателей этюды могут восприниматься просто как занимательные житейские истории (это тоже неплохо), для второй - это повод задуматься над проявлением необычного в обычном. Но от опасности упустить истину не застрахован никто.

Вряд ли будет прав тот читатель, который решит, что миниатюры типа "Федя Попов" или "Гонорар за общение" носят исключительно анекдотический характер. Конечно, Юрий Поминов может и развлечь, и рассказать анекдотический случай, и это прекрасно, тем более, что любую абсурдную ситуацию автор молниеносно доводит до логической и смешной развязки. Нет, я веду сейчас речь о другом - о драматическом подтексте в обрисовке так называемых "чудиков" (словечко, узаконенное В. М. Шукшиным). Кто он, Федя Попов, съевший в один прием девяносто шесть пирожков - ненасытный обжора или человек, не знающий другого способа доказать свою непохожесть на других? Возможно, автор намеренно подготовил почву для мыслящего читателя, создав другой рассказ - отражательный - о серьезном волевом человеке, голодавшем долгие годы и захотевшем однажды взять реванш. В сущности, это две вариации на одну тему: персонажи - полярно противоположны друг другу, а естественность причинной последовательности событий - одинаковая.

Если вы заметили орфографическую, стилистическую или другую ошибку
на этой странице, просто выделите ошибку мышью и нажмите Ctrl+Enter