|
Михаил Булгаков. Оперные либретто. Рашель (Либретто оперы по Мопассану)
Стpаницы: | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 |
ПОНОМАРЬ (появляясь в дверях). Вы живы, мой отец? Они деревню разгромили, они соседа застрелили и всё ж нигде убийцу не нашли. Она бежала!
ШАНТАВУАН. Пьер, слушайте меня... Пьер! (Манит пальцем пономаря, приоткрывает дверь тайника.) Она здесь.
З а н а в е с .
ДЕЙСТВИЕ ЧЕТВЕРТОЕ.
П я т а я к а р т и н а
Через два дня у Шантавуана в домике. Следов разгрома, произведённого Кельвейнгштейном, уже нет. Дверь тайника закрыта, но шкаф не придвинут.
Утро. Непогода кончилась. Солнце. В камине огонь. Шантавуан за столом.
ПОНОМАРЬ (входит, подаёт Шантавуану связку ключей). Какой-то человек приехал из Руана, вас хочет видеть, мой отец. (Впускает Люсьена и уходит.)
ЛЮСЬЕН. Простите мне, что я тревожу вас. Меня к вам привело простое человеческое горе.
ШАНТАВУАН. В чём ваше горе?
ЛЮСЬЕН. Я любил. Любовь моя была горька, любовь моя была несчастна. И вот теперь судьба меня лишает и её. В публичном доме я встретил ту, которая моим мечтаньем стала, и страсть замучила меня! Моей заветной целью стало её оттуда увести! Из мира гнусного порока в мир светлый, чистый, мир иной! Ужель моё мечтанье не глубоко? Ведь я хотел её заставить стать моей женой! И вот я потерял её!
ШАНТАВУАН. О ком вы говорите?
ЛЮСЬЕН. О ней, о ней, о той, что в замке совершила преступленье! Я под арестом был, и лишь меня освободили, я кинулся за ней сюда и здесь узнал о том, что совершилась великая и страшная беда! Кюре, скажите мне, куда она девалась?
ШАНТАВУАН. Мне жаль вас, но - увы! - теперь утешить нечем вас. Несчастное, порочное созданье! Свершивши в замке злодеянье, она исчезла в тот же час. Её судьба после убийства неизвестна.
ЛЮСЬЕН. Кюре, скажите, где моя невеста?
ШАНТАВУАН. Вы удивляете меня! Есть слух, что в ночь погони она здесь, в речке, утонула...
ЛЮСЬЕН. Есть слух, кюре, есть слух... он как огонь под пеплом, но он есть... из уст в уста он переходит... он, как лесной огонь, по низу бродит... Есть слух о том, что вы её спасли!
ШАНТАВУАН. Покиньте этот дом!
ЛЮСЬЕН. Зачем вы гоните того, кто уж и так несчастен безнадежно?
ШАНТАВУАН. За то, что ваш рассказ есть ложь, да, ложь презренная от слова и до слова! Но то, что вы свершаете, не ново! Но, сударь мой, стыдитесь, вы молоды... А ремесло немецкого шпиона французскому солдату не к лицу!
ЛЮСЬЕН. Не смейте оскорблять меня! За что мне это всё, за что? Нет справедливости ни на небе, ни на земле! Весь мир лежит во зле!..
Вдали послышалась военная похоронная музыка и конский топот.
И счастья нет, спасенья нет и нет надежды! Клянусь, что всё, что я сказал здесь, правда! Я вам её сказал и повторять не буду! Я молчу! И знайте, что мои страданья были столь безмерны, что больше жить я не хочу!
Люсьен поворачивается, чтобы уйти. Наружная дверь открывается, и входит Кельвейнгштейн в походной форме, а за ним Пономарь.
ШАНТАВУАН (Люсьену). Нет, подождите.
КЕЛЬВЕЙНГШТЕЙН. Я вас прерву, кюре, но не надолго. Сейчас опускают в могилу маркиза Эйрика. Извольте приказать, чтоб в церкви зазвучал орган, затем - чтоб колокол ударил!
ШАНТАВУАН. Я вам охотно повинуюсь. (Пономарю, отдавая ключ.) Скорее к органисту! И возвращайтесь, чтоб звонить!
КЕЛЬВЕЙНГШТЕЙН. Я объявляю вам, кюре, что мир сегодня заключён. Наш полк из Франции уходит.
ШАНТАВУАН. Благословляю мир, пусть будет мир для всех!
КЕЛЬВЕЙНГШТЕЙН. Победоносный мир! (Проходя.) Так вот он, вход в тайник, который вас едва не погубил! Как интересно!
ШАНТАВУАН (открывая дверь тайника). Угодно поглядеть?
КЕЛЬВЕЙНГШТЕЙН. Я не просил вас открывать, кюре! Прощайте (Уходит.)
Вдали зазвучал орган.
ЛЮСЬЕН. Кюре...
ШАНТАВУАН. Погодите!
Вдали послышались залпы, а потом кавалерийский марш. Входит Пономарь.
ШАНТАВУАН. Они уходят! Звоните, Пьер, звоните!
На колокольне внезапно ударил колокол.
О, как она неосторожна! Бегите, Пьер, наверх, звоните!
Пономарь, убегает в тайник, а из тайника появляется Рашель.
ЛЮСЬЕН. О сердце, ты меня не обмануло! Рашель! Моя Рашель!
РАШЕЛЬ. О мой Люсьен, я верила, я знала, что ты придёшь, за мной придёшь! О, как, Люсьен, я тосковала! Под колоколом вечность пролетела надо мной! О, как тебя я вспоминала! И ты пришёл! И ты со мной!
ЛЮСЬЕН. Рашель! Моя Рашель! Отчаянье меня гнало сюда, но верил я, но верил я!.. И всё сбылось, и ты со мной! Не отпущу тебя! Рашель моя, навек моя!
Колокол мерно звонит. За сценой слышится нарастающий шум и обрывки "Марсельезы": "Вперёд, сыны своей родной земли!.."
(Шантавуану.) О, как мне вас благодарить? Какие мне найти слова?
РАШЕЛЬ. О смерть! Смерть! Ты меня не догнала!.. Они уходят, я жива!
ЛЮСЬЕН. Они уходят! Ты жива!
ШАНТАВУАН. Свободна бедная земля! Моя порабощенная земля, свободна ты!
РАШЕЛЬ. О, верь мне, я его убила за то, что он нанёс нам оскорбленье! Я совершила преступленье, но я ему за всех нас мстила!
ШАНТАВУАН. Покончил Эйрик путь земной, уходит он на суд иной. И ни его, ни вас, о дочь моя, мы более не судим! Забудет ваше преступленье мир, и мы его забудем! Забудем ночи той предсмертное томленье и окровавленный ваш нож! Услышат небеса моё моленье, простят убийство вам, меня простят за ложь! Вас любит этот человек. Покиньте прежний путь и будьте счастливы навек!
Ближе послышался шум толпы и обрывки "Марсельезы": "Свободна родина моя..." Открывая дверь, Шантавуан выходит наружу.
Свободна родина моя!..
РАШЕЛЬ. Свободен ты! Свободна я!
ЛЮСЬЕН. О, повтори эти слова! О, повтори в минуту счастья!
РАШЕЛЬ. О солнце светлое, гори! Гони с земли моей ненастье! Над нами небо голубое! Люсьен, навеки я с тобою!
ЛЮСЬЕН. Рашель, навеки я с тобой! К о н е ц. 26 марта 1939 г.
Комментарии Наума Шафера к либретто "Рашель".
Стpаницы: | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 |
|