Наум Шафер. День Брусиловского

Анкета Маркса

Пытаясь изменить русло разговора, я произнёс:

- Но вы же сами, Евгений Григорьевич, только что напомнили, что Пушкин и другие великие поэты не учились в литературном институте...

- Нахман Гершевич, перестаньте догматизировать,- ответствовал композитор. - Во-первых, Пушкин получил прекрасное образование в Лицее, где тщательно изучали древних мастеров "от Ромула до наших дней". А во-вторых, нельзя путать музыку с другими видами искусств, иначе вы расстанетесь со своим симфоническим мышлением. Да, да, я чувствую это мышление и в "Ветке Палестины", и в "Романсе Печорина", и даже в танцевальном "Вечернем вальсе". Поймите, вам надо учиться, иначе не доведёте свою оперу до конца. Останетесь на уровне песенок и романсов. Идеалы необходимо сводить с фактами. Поэт или прозаик может совершенствовать свой дар самостоятельно, изучая произведения своих предшественников и современников. Художник может интуитивно развивать свой талант, копируя творения мастеров и вырабатывая при этом своё собственное видение мира. Артист может не учиться в театральном институте, но профессионально расти при регулярном посещении спектаклей и штудировании книги Станиславского "Моя жизнь в искусстве".

- Но вы же сами процитировали слова Глинки, что музыку создаёт народ профессионалы её только аранжируют. Значит, не народ учится у профессионалов, а профессионалы у народа.

- Не ловчите, мой друг. Да, народ является источником всех видов искусства, но фольклор в то же время ограничен определёнными рамками. Вы можете назвать хоть один народный роман типа "Анны Карениной" или "Жизни Клима Самгина"? Вы можете назвать хоть одну народную симфонию типа Шестой Чайковского или Седьмой Шостаковича? Чтобы создать такие шедевры, требуется высочайшая профессионализация. С другой стороны, не следует усаживать за парту, например, сказителя былин. В силу специфичности своего дара он вряд ли приобщится к грамотному сочинительству, да к тому же утратит свой природный талант и перестанет создавать былины. Здесь нужна очень тонкая нюансировка в решении судьбы таланта из народной гущи.

Да, было над чем призадуматься... Находил отдушину в том, что стал падок на различные экстравагантные бытовые штучки. Например, начал регулярно наголо брить голову и в таком виде заявляться к Брусиловскому. Мол, не во всём вы властны надо мной, дорогой маэстро. На замечание Наташи, что бритая голова придаёт мне вид уголовника, только что вышедшего из тюрьмы, я отвечал, что начну при этом отращивать бороду, как у Льва Толстого, и стану похож на благообразного старца, удалившегося в пустыню, подальше от городской суеты, чтобы в тишине молиться Богу и собирать слёзы в кувшин. Все эти фокусы были для меня средством отвлечения от решения кардинальных задач, которые поставил передо мной Брусиловский. В огромной общежитской комнате я принялся устраивать скрипичные концерты под аккомпанемент случайных гитар. Мало того, я стал обучать нотной грамоте всех желающих. Всё это делал с громадным удовольствием, подстёгивая себя мыслью, что я не только у кого-то учусь, но и сам учу других. К тому же принялся на лекциях втихаря строчить пародийные стишки и различные рифмованные послания своим сокурсникам. Лишь бы уйти в сторону, лишь бы не думать об ультиматуме Евгения Григорьевича...

Бывали понедельники, когда мы с ним вообще не говорили о музыке. Однажды он стал меня экзаменовать по анкете Карла Маркса. Вернее, это была так называемая "Исповедь" в виде ответов на вопросы ближайших родственников.

- Вот передо мной вопросы, которые были заданы Марксу, и его полушуточные ответы, - проинформировал меня композитор. - Но вы же знаете, что в каждой шутке таится доля правды. Я бы на некоторые вопросы ответил иначе. Но мне интересно, как ответили бы вы. Ну что, начнём игру?

- Начнём, пожалуй, - смеясь, ответил я, отлично понимая, что маэстро продолжает меня "прощупывать", поскольку подспудно занимается моей будущей судьбой и не хочет ни в чём ошибиться, в особенности по идейно-эстетической части.

Вопросов было много и, естественно, мне запомнились мои ответы лишь на некоторые из них. Например, на вопрос "Какие достоинства вы цените в людях" Маркс ответил: "Простота", а я - "Доброжелательное отношение друг к другу", на что тут же последовал комментарий:

- Это почти одно и то же, потому что чем человек проще, тем он менее спесив и более доброжелателен.

На вопрос "Ваша отличительная черта?" Маркс ответил: "Единство цели", а я - "Постоянное расширение своего кругозора", на что мгновенно услышал:

Если вы заметили орфографическую, стилистическую или другую ошибку
на этой странице, просто выделите ошибку мышью и нажмите Ctrl+Enter