|
Книги и работы Н.Шафер. О так называемых "блатных песнях" Владимира Высоцкого
Рано утром проснешься и раскроешь газету -
На последней странице золотые слова:
Это Клим Ворошилов подарил нам свободу,
Это Клим Ворошилов - его любит народ.
В вариантах употреблялось имя и того, с кем он шел "на большие дела":
Это Клим Ворошилов и братишка Буденный
Подарили свободу, а их любит народ.
Возвращаюсь, однако, к герою Высоцкого. Ворошиловская амнистия воспринимается им чуть ли не как проявление мудрых божественных сил:
Да это ж математика богов!
Меня ведь на двенадцать осудили.
У жизни отобрали семь годов -
И пять теперь обратно возвратили!
За такое - нельзя оставаться в долгу. И вот игра продолжается. Уголовнику ведь не в первый раз садиться. Понятно, что каждый раз он будет сопротивляться. Но одно дело - обычное сопротивление, другое дело - когда ты осознаешь при этом и интересы государства. В песне "Рецидивист" уголовник арестован по ошибке: был воскресный день, и он не лазил по карманам. Но майор ему намекает, что сейчас не время отстаивать свои права. В интересах дела надо сознаться. Надо! И вот финал:
Подал мне начальник лист.
Расписался как умею.
Написал: рецидивист
По фамилии Сергеев.
Это был воскресный день, я был усталым и побитым.
Но одно я знаю, одному я рад:
В семилетний план поимки хулиганов и бандитов
Я ведь тоже внес свой очень скромный вклад.
Это уже почти государственное мышление: выполним и перевыполним...
В конце концов уголовник доходит до мысли, что государство без него и существовать-то не может: оно очень нуждается в его опыте и способностях. Из уголовников формируется новая разновидность глумовщины - разбойничья. Уж коли во главе государства стояли разбойники, которые работали в белых перчатках, то нужны были еще и рядовые исполнители - так сказать, чернорабочие. Не будет же Вышинский при допросах самолично выбивать зубы большевикам - он будет вести "открытый" процесс. Не будет же Ворошилов самолично расстреливать маршалов - он просто сделает надписи на их предсмертных письмах: > "Сомневаюсь в честности бесчестного человека". Не будет же Главный Усатый Уголовник самолично устраивать "случайные" автомобильные аварии - для этого есть уголовники-глумовы, которые все сделают именно так, как нужно... А новоиспеченные глумовы могут оказывать услуги и международного масштаба. Пока министр-уголовник Вышинский будет выступать в Нью-Йорке на Генеральной Ассамблее, его коллега будет выполнять чернорабочую миссию в игорном доме Монте-Карло:
Я привезу с собою массу впечатлений,
Попью коктейли, послушаю джаз-банд.
Я привезу с собою кучу ихних денег
И всю валюту сдам в советский банк. Я говорю про все про это без ухарства:
Шутить мне некогда, мне - вышка на носу.
Но пользу нашему родному государству
Наверняка я этим принесу!
Позднее, в пик застойного времени и в период наивысшего расцвета своего дара - за год до смерти - Высоцкий создает свою блестящую песню с длинным названием "Лекция о международном положении, прочитанная осужденным на 15 суток за мелкое хулиганство своим товарищам по камере". Это - акт величайшего гражданского мужества Владимира Семеновича, потому что не было при жизни Брежнева более веселой и злой пародии на его авантюризм в области международных отношений. Мужество Высоцкого не просто в том, что он написал эту песню, но главным образом в том, что он публично исполнял ее.
Почему Высоцкий избрал такую форму - "лекция" в тюремной камере? Да потому, что мысли нашего бывшего лидера-хапуги были весьма близки хапугам меньшего калибра, шпане и мелким хулиганам, которые в любой момент смогли бы оказать необходимые услуги. Герой песни, лектор-хулиган, не просто дает волю своей фантазии - он развивает бредовые идеи, которые копошатся в зачатке у наших доморощенных политических авантюристов. Пытаясь разбудить мысль тугодумов, лектор бравирует собственной активностью. Может быть, скинуть римского папу и поставить вместо него кого-нибудь "из наших, из поляков, из славян"? Готов проявить инициативу. Мало того, если понадобится, могу и сам занять вакантное место папы, но при одном пустяковом условии: очень хотелось бы в качестве "мамы" взять свою шалаву... Заменить иранского шаха? Так это ж раз плюнуть: "у нас любой второй в Туркмении - аятолла, и даже Хомейни"... Поехать в Тель-Авив, чтобы расправиться с одноглазым Моше Даяном? С превеликим удовольствием: подловлю его ночью и выбью второй глаз... Соблазнить вдову Онассиса, бывшую жену американского президента? Да это просто моя обязанность. Ничего, шалава перебьется. А я -
|