|
Наум Шафер. День Брусиловского В преддверии вечной разлуки
Стpаницы: | 1 | 2 | 3 | 4 |
А сейчас снова возвращаюсь к марту 1954 года. Ещё не маячил на горизонте красавец-физкультурник, к которому я вынужден был проявить толерантность, ещё ничто не омрачало нашу дружбу с Наташей, кроме её предложения не подходить друг к другу в течение месяца, ещё продолжалась студенческая школьная практика, в период которой я неожиданно обнаружил в себе педагогическое призвание. Из-за этого я иногда пропускал "понедельники" у Брусиловского, но последние два запомнил с пунктуальной дотошностью - именно потому, что они действительно оказались последними.
Первый из них был, можно сказать, наиболее задушевным и лиричным из всех предыдущих. Никогда до этого Евгений Григорьевич не был столь сокровенен в своём существе и в то же время, как ни странно, совершенно открытым. Даже юмор у него был добрым и мягким, без привычной доли обязательного подтрунивания. Настроение у него было великолепное, и это создавало особую ауру общения, при котором указующий перст полностью отсутствовал, а была задушевная беседа двух коллег (прошу прощения, что я посмел употребить такое сравнение), связанных узами дружбы и творчества. И беседа эта текла по всем законам "движущей эстетики", как когда-то определил подобную ситуацию В.Г.Белинский.
Помню, что разговор начался с моего вопроса о Гимне Казахской ССР. В тот день я пришёл к маэстро под сильным впечатлением прослушанного Гимна по утреннему республиканскому радио. Мне трудно объяснить, почему именно в это утро он вызвал у меня множество эмоций - ведь до этого я слушал его неисчислимое количество раз не только по радио, но и в живом исполнении, не только со словами, но и в чисто оркестровом звучании. Но почему-тоименно в это утро я задумался над разработкой главной темы. Я как бы "увидел" собирательный образ казахской степи, на фоне которой крепнет мощь народа, борющегося за своё самоутверждение.
- Евгений Григорьевич,- обратился я к своему учителю, - зачем вам понадобились Тулебаев и Хамиди? Вы что - без них сами не могли сочинить Гимн?
Маэстро ласково погладил меня по голове и проговорил с сильным заиканием:
- Не сме-е-ейте д-дурно го-о-оворить о м-моих со-о-о-авторах! К-каждый из них испо-о-ортил мне не б-более одного т-такта!
Должен заметить, что Брусиловский, аргументируя свои доводы, довольно чётко и прямо формулировал мысль. Но иногда сознательно не договаривал. Не из-за приступов заикания, а из-за твёрдого принципа: собеседнику следует давать простор для воображения - пусть сам додумывает и домысливает.
А додумывать и домысливать было о чём. Фактически Гимн был создан в основном одним Брусиловским: он продумал общую композицию, сочинил главную тему и сделал полную аранжировку в целом. Что касается Тулебаева, то известно, что он принял участие в разработке второй темы, а роль Хамиди вообще невозможно установить с документальной точностью. Однако в официальных сведениях и нотных изданиях перечень авторов идёт в таком порядке: "Музыка М.Тулебаева, Е.Брусиловского, Л.Хамиди". Это - предельная несправедливость. Информация носила откровенно националистический характер. Нельзя допустить, чтобы русская фамилия стояла первой! Во имя этого власти пошли даже на грубое нарушение алфавитного порядка, хотя сам Господь Бог предусмотрел, чтобы имя главного создателя начиналась с буквы "Б".
Итак, хотя официально перечень авторов начинался с М.Тулебаева, в музыкальной среде и в быту говорили "Гимн Брусиловского". Это-то и не давало кое-кому покоя. В 2006 году Гимн был упразднён и заменён песней Шамши Калдаякова "Мой Казахстан". Прекрасная песня, великолепная песня! Но - не гимн... И сколько бы усилий ни прилагали аранжировщики, чтобы придать ей торжественный характер, большого успеха они не добились. В замечательной мелодии Калдаякова отсутствует гимническая величавость и эпическая торжественность. Кроме того, возникла неловкая парадоксальная ситуация. Калдаяков создал песню в стиле известных маршей Брусиловского. Если сделать хотя бы беглый теоретико-сравнительный анализ нового гимна с маршами Брусиловского (возьмём, например, "Сталин кайда болса"), то сразу же обнаружатся его истоки. Брусиловский упорно продолжает звучать - пусть в преображенном виде. К великому сокрушению некоторых официальных лиц, которые пытаются этого не замечать.
Теперь я понимаю, почему на различных зарубежных приёмах, в особенности на спортивных состязаниях, казахстанцев приветствуют старым гимном. Музыканты просто не могут поверить, что один из самых лучших в мире гимнов, запечатлевший духовную мощь казахского народа, заменён идейной песней. Вот и приходится беспрерывно извиняться...
Стpаницы: | 1 | 2 | 3 | 4 |
|