СОЛЬСКИЙ. Эх, Крым ты, мой Крым, Крым - двугорлая бутылка!
ОФИЦЕРЫ. Он те двинет по затылку, по затылку! Жур мой, жур мой, журавель, журавушка молодой!
Из тумана появляется Брегге, и тотчас же в тумане встаёт цепь красных. Впереди её обозначается комдив.
СОЛЬСКИЙ. О боже! Вот моё предчувствие. Нас предали, нас обошли! Нас бросили на гибель! (Срывает погоны.)
БРЕГГЕ. Погоны рвать? Давно ты на примете у меня! (Стреляет в Сольского из револьвера. Тот падает.) Рота! Вставай! Вставай! И разомкнись! В цепь!
Офицерская рота встаёт.
По красной банде! Пальба!.. Ротой!..
Офицерская рота поднимает винтовки.
Отставить! За мной, за мной! И без команды не стрелять! Готовьтесь к смерти, комиссары!
Офицерская рота и цепи красных медленно начинают сходиться.
КОМДИВ. Остановитесь! Остановися, белый! И не стреляй и не коли! Не подымай пред смертью шума. На что надеешься? Вас обошли. Смотри!
В тылу офицерской роты встаёт другая цепь красных.
Со мной дивизия! А у дивизии на плечах, как лава, конница идёт. Куда тебе деваться? Там за тобою никого уж нет, там пусто! И генералы ваши уж бежали, они уже на пароходах. Вы здесь одни, последние. Ты совершил свой путь, пришёл твой час расплаты! Освободи дорогу, белый! Даёшь нам Чёрное море!
ЦЕПЬ КРАСНЫХ. Даёшь нам Черное море!
БРЕГГЕ. Он прав. Он прав. (Грозит куда-то кулаком.) О сволочь тыловая! Марковцы, за мной! (Стреляет себе в висок.)
КОМДИВ. Свободен путь! Вперед! Крым наш! Вперед! Там море, море!
ЦЕПЬ КРАСНЫХ. Даешь нам море, море!
Красные валом бросились. Послышалась гармоника, обрывки песни. Вал красных смял офицерскую роту, она исчезла. Красные побежали. Снег пошел гуще. Пауза. Потом из снега и тумана запели гармоники, послышалась песня, показалась кавалерийская часть. Впереди ее едет верхом командир конной армии. В отдалении, сгорбившись, едет Михайлов.
З а н а в е с.
К о н е ц II а к т а.
АКТ ТРЕТИЙ.
К а р т и н а п я т а я.
Дворец в Севастополе. Вечер. Камин.
БЕЛЫЙ ГЛАВКОМ (один, у камина). Итак, всё кончено. Войне конец, конец пришел бесславный. О мученье! И надо мне уйти с земли, напрасно орошённой кровью. И нет иной земли... Туда, на море, а потом в безвестный путь... О предки славные мои, не раз прошедшие Европу, вы видели страдания мои... Уйти навек! (Пауза.) Но нет, предчувствие говорит, что я ещё вернусь, нет, я ещё приду! Наполнится море пушечным грохотом, это вернутся мои корабли. И небо загудит, в нём полетят мои аэропланы, и берег покроется щетиной стальной. Придёт, придёт день долгожданного счастья! В столице шпалерами станут войска, услышу я звон колокольный, услышу я тяжкий салют. Склонятся ко мне боевые знамена, гром пушек покроет рев батальонов... (Пауза.) Нет, не вернусь, нет, не приду! В безвестных далях, в скитаньях, быть может, закончу свой путь... С неутолённой жаждой в сердце... О мука!
МАРК (входит). Простите великодушно, ваше высокопревосходительство... обратите внимание на мою злосчастную судьбу... Куда деваться вестовому? Неужто в Грецию? Ведь я не знаю ни древнего их языка, ни греческих обычаев! А здесь мне оставаться невозможно. Служил я верой, правдой!..
БЕЛЫЙ ГЛАВКОМ. Какая Греция? Прекрати свой бред! Пошёл ты вон!
МАРК. Слушаю. Там одинокий проситель сидит.
БЕЛЫЙ ГЛАВКОМ. Впусти его. (Марк уходит.)
БОЛОТОВ (входит). Простите меня, ваше сиятельство. Моя жена, Ольга Болотова, взята контрразведкой в Симферополе. Увезена сюда и погибает. Она ни в чём не виновата! Спасите! Защитите! Ни на кого надежды больше нет!
БЕЛЫЙ ГЛАВКОМ. Сознайтесь, она коммунистка?
БОЛОТОВ. Клянусь вам, нет.
БЕЛЫЙ ГЛАВКОМ. Скажите правду.
БОЛОТОВ. Клянусь, что я не лгу!
БЕЛЫЙ ГЛАВКОМ. Вот вам записка, передайте моему адъютанту Шатрову, он с вами пойдёт в контрразведку и выяснит дело.