Наташу Дейк боготворит. Собственно, именно её он и выбрал в качестве "королевы Шантеклера". Меня он воспринимает как "приживала" и ходит со мной гулять только тогда, когда Наташа отсутствует. Если она дома, мне удаётся его вывести всего на две-три минуты. Наскоро сделав свои делишки, он тут же скребётся в дверь подъезда и мчится на третий этаж к своей богине. А Наташа не всегда располагает временем, чтобы гулять с ним. Сколько раз я пытался соблазнить его разными печенюшками и конфетками, выманивая его из дома - мыльный пузырь! Через две минуты он мчится назад. А вот когда Наташи нет дома, он может со мной пойти хоть на край света. Ладушка была не такая. Кто её звал, с тем она и шла. Видать, в памяти Дейка навечно зафиксировано, что именно Наташа спасла его, маленького, в тот неуютный метельный день...
Каждого гостя Дейк встречает громким лаем, порой упорно не пропуская его в комнату. После многократного повторения: "Это свой, свой, свой!" - наконец, сдаётся. А потом, убедившись, что гость действительно "свой", ходит за ним по пятам и даже в виде милости может лизнуть руку. Но знак особого доверия - амикошонское поскрёбывание лапой по колену гостя, когда тот сидит за столом. Дескать, обрати на меня внимание, если уж пришёл. "Нахален, как пресс-служба",- выразился однажды кто-то из гостей.
Особенно настойчиво Дейк пристаёт к Андрею Корчевскому, не давая ему заниматься за инструментом, когда мы с ним репетируем очередную песню для записи на магнитофон. Как только Андрей начинает играть и петь, Дейк почти в соответствующем ритме принимается ударять его лапой по колену. "Я не могу репетировать в такой обстановке!"- возмущается Андрей словами Николая Самошникова из "Весёлых ребят". Сколько раз Дейк срывал нам запись - то ритмичным поскрёбыванием, то скулежом, то громким лаем. Иногда приходилось просить Наташу, чтобы она завлекла Дейка чем-то вкусненьким на кухню, пока у нас шла запись. Но удержать его на кухне можно было не более пяти-десяти минут: пёс рвался к Андрею, чтобы отбивать такт по его колену. Он демонстрировал дружбу, желание "помочь" и никак не мог понять, почему Андрей нервничает... Попробуйте объяснить собачье поведение лишь одним инстинктом - ничего не получится.
Что-то снисходительное и примиряющее появляется у Дейка, когда поглаживаешь его по голове - но не надолго. Пёс не выносит сантиментов. Через минуту-другую он может неожиданно цапнуть (именно цапнуть, а не укусить) того, кто его гладит. Поэтому каждого гостя мы предупреждаем: "Не гладьте его. Если хотите поласкать, потрепите его за уши или слегка похлопайте по мордашке". Но однажды, когда у нас был в гостях Евгений Евтушенко, мы забыли предупредить поэта. Евгений Александрович сидел с нами за столом, разговаривал и машинально поглаживал подошедшего к нему Дейка. Вдруг поэт резко отдёрнул руку и стал внимательно её рассматривать. Оказывается, Дейк оставил на ней следы своих клыков. Мы растерянно и вразнобой стали извиняться, а потом, когда поэт ушёл, сделали Дейку строгое внушение:
- Ты что же сотворил? Решил увековечить себя? Надо же -цапнуть всемирно известного поэта! Неужели не нашёл другого способа войти в Историю?
Ещё одна особенность нашего пса. Он неизменно провожает каждого гостя и выбирает точку на лестничной площадке, откуда удобней наблюдать, как тот спускается вниз. Убедившись, что за гостем хлопнула дверь в подъезде, Дейк удовлетворённо возвращается в комнату.
Трудно поверить, но наблюдательность Дейка - потрясающая. Он усвоил, что когда мы выводим его гулять или уходим из дома без него, то поворачиваем защёлку в замке. И вот однажды в наше отсутствие пёс решил самостоятельно прогуляться. Он стал подпрыгивать у двери и сбивать лапой защёлку. Вернувшись, мы не смогли попасть в квартиру - замок не поддавался ключу, поскольку защёлка оказалась сдвинутой. Пришлось позвать соседа Геннадия Семёновича, который пробуравил отверстие в деревянной двери. И что мы увидели? Визжа, Дейк продолжал подпрыгивать и бить лапой по защёлке. Наташа просунула в отверстие руку и поставила защёлку в правильное положение, после чего мы вошли в прихожую. Добросовестный Геннадий Семёнович тут же "залатал" дверь.
Мы вначале решили, что всё происшедшее - случайность. Но когда через несколько дней Геннадию Семёновичу пришлось "латать" дверь во второй раз, то поняли, что нашему семейному быту грозит величайшая беда - надо что-то придумать. И придумали. Вбили в дверь гвоздь и повесили телогрейку, которая прикрывает замок и защёлку. И теперь, оставшись один, Дейк прыгает и бьёт лапой по телогрейке, но безуспешно: она "мягко" и надёжно защищает защёлку.