Исаак Дунаевский в гостях у Михаила Булгакова. Грампластинка.
Составление и подготовка нотного материала Н.Шафера. Исполнитель - Л.Топоркова (фортепиано). Фирма "Большой зал". Москва. Ташкентский завод. Производственное объединение "Гамма", Павлодар, 1993.
Булгаков называл Дунаевского "человеком великого соблазна". Вот разгадка родственности их душ при абсолютно различном мировоззрении.
Страстный поклонник классической оперы, писатель любил красивую мелодическую музыку, помогающую человеку отрешиться от суетности быта и воспарить душой над мелочными заботами и политическими страстями... Да, но "Легко на сердце от песни веселой", "Широка страна моя родная", "Нам нет преград ни в море, ни на суше"... Но в том-то и дело, что музыку Дунаевского писатель никогда не воспринимал сквозь призму "прославительных" текстов: в прекрасных романтических мелодиях - жизнерадостных, лирических, драматических - он ощущал совершенно иной мир чувств и иную художественную цель. Тем более, что эти мелодии возникали, как правило, значительно раньше стихов, которые к ним придумывались. Вот почему специально для Дунаевского, никогда не писавшего опер, Булгаков сочинил оперное либретто "Рашель" по рассказу Мопассана "Мадемуазель Фифи": ему хотелось, чтобы опера получилась простой и изящной по мелодическому языку, гармонии и чтобы в финале ощущалось подлинное ликование и торжество жизни.
Увы, Дунаевский ограничился лишь музыкальными эскизами к "Рашели": подписание советско-германского пакта о ненападении полностью исключало возможность постановки оперы, где прусские погромщики XIX века напоминали гитлеровцев.
В доме Булгаковых Дунаевского ценили и любили. Из дневника жены писателя, Елены Сергеевны, мы узнаём, какое пиршество музыки начиналось в их доме, когда приезжал Исаак Осипович. Анализируя свои ощущения, она записывает, что Дунаевский производит на неё впечатление "человека художественной складки, темпераментного, загорающегося и принципиального - а это много значит!"
Какие же произведения композитор играл в доме Булгаковых? Об этом он рассказал много лет спустя в письме от 17 февраля 1953 года к музыковеду Д.М. Персону. Упомянув в первую очередь плясовую из кинофильма "Искатели счастья", Дунаевский далее продолжает:
"Между прочим, именно Булгаков укрепил меня в мысли, что Дунаевским я стал не в 27-ом и не в 34-ом, а ещё тогда, когда носил гимназическую форму и испекал вальсики для всяких женичек, милочек, розочек и эксперементировал на одну и ту же тему в разных танцевальных ритмах. Представьте, ему это всё нравилось: и прелюдии, и сарабанды, и гавайская экзотика, и хаотически-лунные мелодии "доциркового" периода, и даже те пустячки, которые я когда-то дарил Зине для домашнего употребления... И всё примеривал к "Рашели", спросил, нельзя ли тему французской шансонетки использовать во второй картине, то есть в канкане. Ну а его жену-колдунью я околдовал своими новейшими вальсами, в том числе тем, который был отвергнут Александровым. О вальсе из "Половчанских садов" она сказала: "Ему место не там, это - вальс Турбиных". "Клянусь вам, - ответил я ей, - что ваша похвала мне дороже вот этого ордена.
- "Тс-сс, - приложила она палец к губам. - Не так громко. Сыграйте вальс из "Детей капитана Гранта", он лучшие даже "половчанского""...
Уточним некоторые детали. Вальс, "отвергнутый" кинорежиссёром Г.В. Александровым, предназначался для фильма "Волга-Волга". Из трёх вальсов, прозвучавших в спектакле МХАТа "Половчанские сады", Елена Сергеевна конечно же выделила "Сентиментальный вальс": певец "эпохи энтузиазма", Дунаевский вдруг с очаровательной непосредственностью выразил ностальгическую грусть по старым добрым временам, когда уют домашней жизни, мир, любовь и согласие в семье спасали людей от житейских невзгод и социальных потрясений. Ну, а что касается "гавайской экзотики", то Дунаевский, очевидно, имел в виду свой мистический блюз "Гавайи". Вслушайтесь: вкрадчивая, таинственная и обманчиво "скромная" мелодия вполне могла бы иллюстрировать сеансы черной магии в "Мастере и Маргарите"...
На первой стороне пластинки представлены произведения, которые никогда не публиковались и публично не исполнялись - они звучали только в доме Булгаковых. Много лет я разыскивал их по частным и государственным архивам (прежде всего в ЦГАЛИ). Конечно, порой приходилось прибегать к гипотезе, так как Дунаевский в своем письме называл некоторые вещи весьма расплывчато. Скажем, он пишет о "хаотически-лунных мелодиях "доциркового" периода". Тут можно было рискнуть взять два произведения: "Хаотический вальс" и набросок "В лунном свете". Они сочинены в двадцатых годах, следовательно, действительно относятся к "доцирковому" периоду (свой знаменитый "Лунный вальс" для кинофильма "Цирк" Дунаевский сочинил в 1935 году)...
Или, например, композитор говорит о "пустячках", которые он "когда-то дарил Зине для домашнего употребления". Зина - это Зинаида Сергеевна Дунаевская (Михайлова), жена композитора, балерина, принимавшая участие в спектаклях Касьяна Голейзовского. Возникла мысль: эти "пустячки" как семейная реликвия могут храниться у сына композитора. Я не ошибся: Евгений Исаакович Дунаевский позволил мне снять копии с двух прелестных фортепианных миниатюр, посвященных его матери: "Кукольный марш" и "Бобочкин менуэт". (В пору счастливой любви Исаак Осипович шутливо называл свою жену "Бобочкой").
Сенсационной находкой можно считать музыкальное произведение самого Булгакова. В дневнике Елены Сергеевны есть такая запись: "Дунаевский, вообще экспансивная натура, зажёгся, играл, импровизировал польку, взяв за основу несколько тактов, которые Михаил Афанасьевич выдумал в шутку, сочиняя слова польки". Но Дунаевский не только импровизировал - он, оказывается, сделал нотную запись мелодии Булгакова и тем самым спас её от забвения. Этот нотный листок я обнаружил в отделе рукописей Библиотеки имени Ленина. И вот теперь булгаковская полька звучит на этой пластинке. Обратите внимание: напевая мелодию для "Рашели", Булгаков ни на минуту не отключался от "Мастера и Маргариты". В назойливой и холодной повторяемости мелодической темы ощущается нечто автоматическое: это полька Сатаны, и ее место - на балу у Воланда...
Так составилась эта пластинка. Не исключено, что в чём-то я оказался не точен, расшифровывая письмо Дунаевского. И всё же хочется верить, что слушатель ощутит аромат музыкальных вечеров в доме Булгаковых...
Н.Шафер
* * *
Казахстанская пианистка и педагог Людмила Топоркова - воспитанница Уральской консерватории имени М.П. Мусоргского (Свердловск). Занималась в фортепианном классе профессора И.З. Зетеля, аспирантуру проходила у СМ. Фроловой, дочери основателя Уральской консерватории, композитора Маркиана Петровича Фролова. Любопытно отметить, что у М.П. Фролова и И.О. Дунаевского был общий учитель - С.С. Богатырёв, у которого они брали уроки композиции. Так протянулась невидимая нить к Людмиле Топорковой... Исполнительница Шопена, Скрябина, Шуберта, Листа, Рахманинова, Прокофьева, она обнаружила в "лёгкой" фортепианной музыке Дунаевского тот высокий настрой души и ту художественную безупречность, которые свойственны лучшим классическим творениям.
* * *
Mikhail Bulgakov called Issak Dunayevsky a "person of great temptation". That is the solution of their souls likeness with the absolutely different world outlook. They worked together on the opera "Rachele", but the composer, unfortunately, restricted only in some musical sketches.
The major part of Dunayevsky's piano works, recorded on this disc, was never published or performed before. They were played only in the Bulgakov's home. The songster of the "epoch of enthusiasm", Dunayevsky is discovered here as an expressor of nostalgic sadness of good old times, when the cosines of homelife, peace, love and agreement in a family could save people from everyday adversities and social disasters.
The listeners will have a surprise: they will listen to the polka, composed by Bulgakov himself.
All the works are performed by Ludmila Toporkova, a pianist from Kazakhstan republic.
СОДЕРЖАНИЕ ГРАМПЛАСТИНКИ
[m3u-файл: 2164 байт.]
1 сторона
2 сторона
Нотный сборник, изданный на основе этой грампластинки, также, опубликован на нашем сайте. |