|
Книги и работы "Если мудрый подаст тебе яду..."
- Хорошо, пусть будут две машины.
И вот Наташа садится в одну машину, Зоя - в другую. Домчались до шолоховской дачи... А Михаил Александрович уже ждёт у ворот в окружении небольшой группы писателей. Наташа открывает дверцу и кричит: - Михаил Александрович, пожалуйста, сюда, в эту машину!
Шолохов отделяется от группы, подходит к Наташе, затем садится рядом с ней на заднее сиденье. Машина трогается, а следом за ней - вторая, сопровождающая, где восседает Зоя Байрамукова. Вот такой получился "кортеж"... *** Разговор с Наташей в процессе написания этого очерка. - Давай попристальнее вглядимся в прошлое. Тебя не подводит память? Ты уверена, что Шолохов просто взял и отделился от группы, а его, как ни в чём не бывало, отпустили одного?
- Так оно и было. Я это помню очень чётко.
- Но ведь подобного быть не может! Такая фигура! Его никак не могли отпустить одного. Кто-то из высоких чинов должен был его сопровождать.
- Никто не сопровождал. Мы ехали в машине вдвоём, не считая, конечно, шофёра.
- Хорошо. О чём вы говорили дорогой?
- Вот этого я не помню: была в трансе... Я боялась, что в актовом зале нас не дождутся и все уйдут. Ведь мы опаздывали на тридцать-сорок минут.
- И Шолохов всю дорогу молчал? Не сделал даже попытки заговорить или, допустим, пошутить с симпатичной девушкой?
- Мы мчались на бешеной скорости и доехали до университета очень быстро.
- Как бы вы ни мчались, но минут двадцать-двадцать пять потратили...
- Нет! Значительно меньше.
- И молчали?
- Молчали.
- И ты везла автора "Тихого Дона" одна?
- Одна.
- Непостижимо!
... Вот я воспроизвожу этот диалог и ловлю себя на мысли: а что здесь, собственно говоря, непостижимого? Все мои сомнения уходят корнями в однобокость наших суждений о сталинской эпохе - вплоть до XX партийного съезда, на котором был разоблачён культ личности. Мы до сих пор не разгадали феномен советской власти. С одной стороны - репрессии и тотальная бдительность, с другой - массовый энтузиазм и романтический подъём духа, так талантливо и красочно запечатлённые в бессмертных мелодиях Исаака Дунаевского. А романтический подъём невозможен в условиях скованности, когда повсюду господствует "человек в футляре". Какой футляр? Пантелеймон Кондратьевич Пономаренко, будучи первым секретарём ЦК Коммунистической партии Казахстана (как раз во время приезда Шолохова в Алма-Ату), мог себе позволить выйти из служебного кабинета без всякого "конвоя", затеряться на улице в толпе, зайти в магазин и стать в очередь за колбасой, внимательно прислушиваясь к репликам покупателей, чтобы не по докладным запискам, а воочию получить представление о продовольственных нуждах населения, да заодно и пожурить продавца, если он не очень вежливо обращался с клиентом. А густобровый красавец-брюнет Леонид Ильич Брежнев, который тогда был заместителем Пономаренко! Тот мог себе позволить и более пикантные выходки - например, пройтись под ручку со смазливенькой студенткой-математичкой по центральной аллее парка имени Горького (об этом мне рассказывала её подруга - Даня Мейденберг, которая училась с нами на филфаке)... Математичка была в восторге от обходительных манер Леонида Ильича, приходившего на свидание, разумеется, тоже без всякого "конвоя"...
Величие эпохи не измеряется однозначным способом. Здесь нужно учитывать все нюансы - противоречия, парадоксы, отклонения. И выделить главное. А ведь очень многое до сих пор не поддаётся объяснению. Как, например, объяснить, что в КазГУ учились множество немцев, чеченцев, ингушей, евреев, карачаевцев, калмыков? Да ещё при жизни Сталина! Ведь он же их и наказал, и сослал! И одновременно дал возможность получить высшее образование, чтобы обиженные не страдали от комплекса неполноценности. Где логика?
В период гнуснейшего "дела врачей", когда весь СССР был охвачен антиеврейской истерией, в КазГУ евреи-студенты и евреи-преподаватели продолжали мелькать перед глазами всех и каждого - это могут подтвердить и Валентин Осипов, и Альберт Устинов. Мало того, деканом факультета журналистики (самого "идейного" факультета) как был, так и остался еврей Гринберг. Правда, для "галочки" кое-кого уволили (например, преподавателя истории живописи П.Я.Зальцмана), но через некоторое время все возвратились.
Один из казахских мудрецов изрёк: то, что удержал за зубами - твоё богатство. Поэтому, не будучи политиком и философом, прекращаю рассуждения и смиряюсь перед парадоксальным фактом эпохи социализма: безвестная девушка, никем не уполномоченная, по личному почину взяла да и привезла всемирно известного писателя на встречу со студентами и преподавателями Казахского государственного университета имени С.М.Кирова. ***
|