Наум Шафер
Книги и работы
 Книги и работы << Михаил Булгаков. Оперные либретто. << ...
Михаил Булгаков. Оперные либретто.

Михаил Булгаков. Оперные либретто.

Н.Шафер. Петр Великий (комментарии к либретто)


[Следующая]
Стpаницы: | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 |

Рассмотрим эту ситуацию в свете политических и моральных тенденций 30-х годов, когда культивировались кровавые деяния Ивана Грозного, убившего своего сына, и воспевался пионер Павлик Морозов, предавший своего отца. Сумел ли Булгаков противопоставить себя конъюнктурным требованиям политического момента и не погрешить против истинных ценностей человеческого духа в произведении, которое должно было быть приспособлено для помпезного оперного представления?

В первоначальной редакции либретто был такой эпизод: Петру докладывают, что Алексей скончался (разумеется, в пыточной камере). В ответ на это царь объявляет, что "траура не будет", а будет праздник в честь "дня Полтавы", и он сам, император, намерен присутствовать при пушечной пальбе... Смерть сына не омрачает триумф победителя-отца. Император не поддаётся слабости.

В окончательной редакции Булгаков умолчал, что в процессе пыток царевич Алексей совершенно потерял человеческий облик и стал сознаваться в совершенных и несовершенных преступлениях. Писатель закрывает глаза и на многие другие компрометирующие факты из личной и государственной жизни Петра... Здесь у него был великий предшественник - А.С.Пушкин. Это в "Истории Петра", став беспристрастным и откровенным историком, поэт без утайки запечатлел кровавые дела своего любимца. В художественном же творчестве Петр предстаёт у Пушкина в ореоле своей преобразовательной деятельности, являя собой пример истинно рыцарского великодушия. Живой укор тирании Николая Первого!

Обширный подтекст булгаковского либретто, несомненно, обусловлен пушкинским влиянием. Возникает ощущение абсолютной противоестественности сталинской политики, при которой нравственные и духовные проблемы подменяются чудовищной демагогией. Если сравнить сцену допроса царевича Алексея с соответствующей сценой в пьесе А.Н.Толстого "Петр Первый", то можно убедиться, что, при всей их общей похожести, акценты расставлены по-разному: толстовскому герою нужны в первую очередь факты предательства сына, булгаковскому - просто его раскаяние. Не вымученное раскаяние, дающее повод ещё больше унизить жертву (как на театральных публичных процессах 30-х годов), а раскаяние искреннее, очистительное, за которым непременно последуют успокоение, прощение, мир.

Вообще в булгаковском Петре больше всечеловеческого, нежели в толстовском. У Толстого (особенно в сценарии знаменитого двухсерийного кинофильма "Петр Первый") столкновение царя и царевича воспринимается прежде всего как политическая схватка представителей двух разных идеологий. У Булгакова же на первом плане многоаспектный моральный конфликт отца и сына. Конечно, Булгаков довольно четко даёт понять, что Алексей возглавляет ту социальную группу, которая задумала, говоря современным языком, ликвидировать все последствия петровской перестройки. Но на первом плане здесь всё же трагедия отца, который вынужден подписать смертный приговор собственному сыну. Трагедия отца, который оглянулся на прошедшую жизнь и ужаснулся, что у него нет продолжателя его дела.

В связи с этим возникает тема безнадежного одиночества Петра. И наконец-то обнаруживается родство Булгакова с Толстым, но не с поздним (упомянутые пьеса, киносценарий, роман "Петр Первый"), а с ранним (рассказ "День Петра", пьеса "На дыбе"). Булгаков, подобно Толстому, стремится показать, как слабеет воля и надрываются титанические силы Петра в борьбе с внутренними врагами, которым нет числа. Несомненно, что оба писателя находились под общим влиянием заключительной части известной трилогии Д.С.Мережковского "Христос и Антихрист" - "Петр и Алексей". Прислушаемся, насколько современно звучат сегодня горькие размышления Мережковского о трагедии выдающейся личности, у которой позади - великие деяния, а впереди - только одна смерть:

"И вот теперь, когда почти всё сделано, - рушится всё. Бог отступил, покинул его. Дав победы над врагами внешними, поразил внутри сердца, в собственной крови и плоти его - в сыне. Самые страшные союзники сына - не полки чужеземные, а кишащие внутри государства полчища плутов, тунеядцев, взяточников и всяких иных непотребных людишек. По тому, как шли дела в последний отъезд его из России, Петр видел, как они пойдут, когда его не станет; за эти несколько месяцев всё заскрипело, зашаталось, как в старой гнилой барке, севшей на мель под штормом.

Явилось воровство превеликое. О взяточниках следовали указы за указами, один жесточе другого. Почти каждый начинался словами: "Ежели кто презрит сей наш последний указ"; но за этим последним следовали другие с теми же угрозами и прибавлением, что последний. Иногда опускались у него руки в отчаянье. Он чувствовал страшное бессилие. Как большой зверь, заеденный насмерть комарами да мошками"10.


[Следующая]
Стpаницы: | 1 | 2 | 3 | 4 | 5 | 6 | 7 | 8 | 9 | 10 | 11 |

Если вы заметили орфографическую, стилистическую или другую ошибку
на этой странице, просто выделите ошибку мышью и нажмите Ctrl+Enter
Counter CO.KZ: счетчик посещений страниц - бесплатно и на любой вкус © 2004-2022 Наум Шафер, Павлодар, Казахстан