|
Михаил Булгаков. Оперные либретто. Н.Шафер. Петр Великий (комментарии к либретто)
Михаил Булгаков.
Петр Великий.
Либретто оперы в 4-х актах (9 картинах).
Впервые опубликовано в журнале "Советская музыка", 1988 г., N 2. Публикация Н.Г.Шафера.
Печатается по тексту этого издания с исправлением некоторых неточностей.
После завершения работы над первым вариантом оперы "Минин и Пожарский" (октябрь 1936 г.) у Булгакова и Асафьева началась пора болезненного ожидания. В Большом театре готовились к постановкам оперы "Поднятая целина" И.Дзержинского и "Руслан и Людмила" М.Глинки, на очереди была кропотливая работа по возрождению "Ивана Сусанина" ("Жизнь за царя"), поэтому приступить к репетиции такой большой и сложной оперы, как "Минин и Пожарский" (тем более, что по сюжету она соприкасалась с "Сусаниным") не представлялось возможным. Но бездействовать в ожидании ни Асафьев, ни Булгаков не могли. Продолжая доделывать оперу, композитор и писатель искали сюжеты для новых совместных произведений. Асафьева увлекла тема жертвенности в русской истории, тема, связанная с постоянной обороной русского государства. Об этом он писал Булгакову в письме от 12 декабря 1936 года: "Сюжет хочется такой, чтобы в нём пела и русская душевная боль, и русское до всего мира чуткое сердце, и русская философия жизни и смерти. Где будем искать: около Петра? В Радищеве? В Новгородских летописях (борьба с немцами и всякой прочей "нечистью") или во Пскове? Мне давно вся русская история представляется как великая оборонная трагедия, от которой и происходит извечное русское тягло"1. И далее, перечисляя великие утраты и жертвы, Асафьев упоминает Петра, который поступился сыном во имя обороны страны. Найти тему неожиданно помог композитор Е.Петунин, известный, впрочем, не столько собственными произведениями, сколько музыкальной обработкой испанского шлягера "Валенсия", неоднократно переиздававшегося в 20-х годах (в 30-е годы время от времени в журнале "Огонёк" появлялись ноты его лирических песенок, не получивших распространения и канувших затем в "пропасть", кроме, может быть, танго "Воспоминание", записанного на пластинку). Более масштабных вещей у него никто не знал. Тем не менее, в феврале 1937 года Петунин обратился к Булгакову с просьбой написать для него либретто оперы о Петре Первом...
Прочной композиторской репутации у Е.Петунина не было. Но Булгаков, ценя в опере мелодизм, уже готов был согласиться с ним работать, тем более, что личность Петра давно его привлекала. Однако предварительно он решил поставить в известность об этом Б.Асафьева, как бы прося его разрешения на творческую "измену": "Если Петра не хотите, то я скажу Петунину, что Петр свободен". В ответном письме (16 февраля 1937 г.) Асафьев буквально возопил: "Петра обязательно со мной. Я подбираюсь к нему давно и не хотел бы ни его, ни Вас уступить кому-либо"2.
Булгаков снова принялся изучать материалы, связанные с эпохой первой трети XVIII века. Над "Петром Великим" он работал приблизительно полгода. В сентябре 1937 года, закончив работу, писатель один из машинописных экземпляров либретто отправил П.М.Керженцеву со следующей сопроводительной запиской: "Председателю Комитета по делам искусств Платону Михайловичу Керженцеву от Михаила Афанасьевича Булгакова. Прилагая при этом экземпляр оперного либретто "Петр Великий", сочинённого мною и сданного в Большой театр (согласно договорённости, по которой я обязался сочинять одно либретто в год для Большого театра), прошу Вас ознакомиться с ним. М.Булгаков. Москва,19,ул.Фурманова,3,кв.44. Тел. Г 6-47-66. 17 сентября 1937 года"3.
Ознакомившись с либретто, Керженцев остался им недоволен. Свои замечания он изложил в записке, состоящей из десяти пунктов. Записка эта примечательна тем, что характеризует Керженцева как человека, пытающегося руководить искусством, но имеющего весьма превратное представление о специфике оперного жанра. Утратив почву под ногами, он поставил перед Булгаковым невыполнимое условие: придать оперному либретто масштабность чуть ли не романа-эпопеи. Вот они, эти ошеломляющие пункты:
|