|
Наум Шафер. День Брусиловского Вместо предисловияИз письма кинорежиссёра и писателя Вячеслава Реброва к автору этой книги
… Я с большим удовольствием, не спеша и смакуя, читаю, а что-то на следующий день перечитываю заново, Ваш, Наум Григорьевич, замечательный текст о незабвенном Учителе. Персонаж со звонкой фамилией Брусиловский, вальяжно разместившись на страницах Вашей повести, излучает столько привлекательных свойств своей души, - не забывая удивлять могучим интеллектом вкупе с юмором и даже сарказмом. Природа интеллигента в нём отпечаталась с такой силой, что его портрет не может не впечатлять и не завораживать читателя. (Увы, мне не повезло - не было у меня ТАКОГО УЧИТЕЛЯ, до всего доходил сам, своей головой, делая много ошибок, но одержимый жаждой познания, упорно шёл дальше)…
У Вас, автор повести, это получается так естественно, без форс-мажора, и я нигде не почувствовал чужого звука. Драматургия повествования смело выстраивается на бесконечном диалоге Учителя и Ученика. И в вашем случае это сильно увлекает читателя. Думаю, даже не сомневаюсь, что Вы обнаружили золотую жилу - если угодно - модель, которую, скорее всего, станут эксплуатировать писатели менее одарённые, но хваткие. Мне почему-то вспоминается Пушкин, который НАШЕ ВСЁ! Точнее, Моцарт и Сальери (или, как мы шутили во ВГИКе - Моцарт и солярий). Там тоже идёт диалог Учителя и Ученика… Но Ученик перерос Учителя, и тот это понимает с горечью и готовит - последний акт!... Брусиловский - широкий человек, знающий себе цену, но в нём есть и моцартовские краски, он ведь был отчаянным охотником до всякого рода развлечений, например, посещал бега, даже ставил на какую-нибудь лошадку и, говорят, выигрывал! Кроме того, он ещё и немного заикался, а у Моцарта этот дефект речи тоже присутствовал…
Но один из главных его талантов, конечно же, был великий ДАР ПЕДАГОГА. А этот дар, между прочим, - редкий, как мы понимаем. И в Вашем рассказе этот дар Учителя выходит на авансцену и поражает воображение. И юмор в практике Учителя - тонкий инструмент! Но эффектный…
Меня восхищает Ваша повесть своей благодарной влюблённостью в своего великого Учителя. И ещё одно обстоятельство меня порадовало - я окончательно убедился в том, что нас много роднит с Вами, Наум Григорьевич, а по части чистой литературы - мы с Вами абсолютные "серапионовы братья"! И по этому счастливому поводу я вас нежно обнимаю. Буду стараться в своих дальнейших записках нести с честью это радостное родство!
25 марта 2015 г.
Москва.
|